В поисках правды...
Судьба священника Александра Васильевича Дронова
Александр Васильевич Дронов родился 2 сентября 1929 года
на хуторе Белянский Каменского района Ростовской области в большой и дружной
семье священника. В годы коллективизации многие храмы стали закрываться.
Голодные тридцатые годы сказались на семье Дроновых. Из 7 детей осталось в
живых только 4, а участь родителей так и не была установлена.
Большим чудом было, что он оказался жив и впоследствии
его из детского дома взяли в семью колхозного кузнеца. 9 лет он проработал
кузнецом ручной ковки, пока не получил вызов на учёбу.
В 1951 году
А. В. Дронов поступит в Московскую духовную семинарию, а через 2 года его
призовут в ряды Красной Армии. Служба проходила хорошо до тех пор, пока он не
получил травму при разгрузке брёвен. После увольнения из вооружённых сил он
продолжит учёбу в Московской духовной семинарии. После её окончания его
рукоположат в сан священника и направят служить в Тульскую область.
В 1958 году отца Александра переведут в храм пр. Ильи с.
Панино Добровского района Липецкой области, а ещё через 2 года — настоятелем
Никольской церкви с. Двуречки Грязинского района.
На тот момент храм представлял собой печальный вид с
разбитыми стёклами и протекающей крышей, где обитали стаи голубей. Службы в
воскресные дни и по Великим праздникам.
Молодой, энергичный и инициативный настоятель взялся за
дело. Сам лично принимал участие в ремонте крыши, остеклении, удалении мусора,
а главное — он, по выражению самих прихожан, усердно, истово служил и
проповедовал. Организовал хор. Прихожане увидели старание батюшки и стали чаще
посещать храм. Появились средства и возможности для устройства отопления, реставрации
живописи. Стены храма покрасили масляной краской, отремонтировали пол,
приобрели недостающую утварь: подсвечники, люстры, иконы, облачения и комплект
богослужебных книг. Позднее была полностью перекрыта металлом крыша, заменены
оконные рамы, покрашен фасад храма, восстановлена колокольня. Однажды грозой,
ударившей в колокольню, было повреждено деревянное крепление креста, а сам
крест упал на землю.
По словам очевидцев, батюшка Александр с другой
разрушенной церкви привёз крест, сам подготовил крепление, но председатель
сельсовета запретил его устанавливать до приезда комиссии и верхолазов. Тогда
о. Александр сам, с помощью церковных служащих, ночью поднялся на колокольню и
установил шпиль и крест. Увидев на колокольне крест, председатель сказал: «А всё-таки
меня боится, днём не стал ставить».
Однажды о.
Александр заночевал в храме. Он часто так делал, чтобы не ехать рано утром из
г. Липецка, где проживал. В эту ночь в храм пробрался вор, и батюшка задержал
вора, связал его, а рано утром передал органам милиции.
Жизнь отца
Александра была многотрудной. Видевший много горя в детстве, много бед и
лишений претерпел он, и особенно на закате жизни. Почему? Всю жизнь он верил в
справедливость и добивался правды. Вероятно, священник Никольской церкви с.
Двуречки протоиерей Александр Дронов попал на заметку, а впоследствии ответил
своим здоровьем и полной преследований жизни за смелое письмо, написанное им 28
марта 1966 г. В адрес XXIII съезда КПСС, т. е. тогда, когда он только начал свою
духовную миссию.
В этом письме
он писал: «Нашу страну называют большой семьёй, в которой живут 232 миллиона.
Хорошо живётся в семье, где глава семьи равно относится ко всем членам. Но
когда духовные потребности одних поощряются, а других игнорируются и
притесняются, то обидно и трудно жить в такой семье. Партия и правительство
несправедливо относятся к верующим. Законы у нас гуманные и справедливые только
на бумаге, а на деле не всегда выполняются... После гонений на храмы и их
служителей в 30-х годах верующие со слезами смотрели, как рушатся святыни. В
годы войны в переломный 1943 год священников вернули к алтарям. Но с 1958 года
покатилась волна новых гонений и прещений. Стали закрывать монастыри и храмы,
уничтожать религиозные общины и культурные ценности... Государство может уничтожить
церковь как организацию, но религиозность отнять у человека не в силах. Религия
существует потому, что основы её не в классовом обществе, а в самом человеке, в
его сознании... Партия заявляет, что она едина с народом. Православная церковь
тоже всегда состояла из этого же народа. Следовательно, истоки партии и Церкви
едины — народ... Все верующие люди нашей страны надеются, что настоящий съезд
найдёт более мудрое решение религиозного вопроса в нашем обществе. Это письмо я
подписываю один, но глубоко уверен, что выражаю мысли всех верующих людей. Если
же те, кому оно адресовано, сочтут меня фанатиком и захотят наказать за
дерзость высказанных мыслей, я готов отвечать!» И отвечать пришлось, как только
появился очередной повод...
Отец
Александр воспитывал в прихожанах не только веру и любовь, но и патриотизм, и
гордость за свою Родину. В 1975 году в с. Двуречки вели подготовку к
празднованию 30-летия Великой Победы. Торжественно был открыт музей Боевой
славы Героев односельчан, участников Великой Отечественной войны.
Видя
патриотический подъём в стране, о. Александр с прихожанами решили обновить 2
мемориальные надписи, сделанные внутри храма в трапезной её части, написанные,
по словам старожилов, в 1912 году. Одна — в честь воинов-земляков, погибших в
Отечественной войне 1812 года, вторая мемориальная надпись гласила
(воспроизвожу дословно, т. к. она стала первой в цепи обвинений о. Александра)
«За веру, за царя и отечество живот свой положивших в войне с Японией в
1904-1905 годах: Павла Архипова Барбашина — стрелка 15 Восточно-Сибирского
стрелкового полка, Иоанна Семёнова Пахомова — рядового 35 Восточно-Сибирского
стрелкового полка, Евсегнея Семёнова Хрюкина — рядового 35 Восточно-Сибирского
полка. Упокой Господи».
Через
некоторое время, движимый всеобщим патриотическим подъёмом, о. Александр
направил письмо в адрес проходившего в то время XXV съезда КПСС. Письмо было подписано 46 жителями села.
Последним из подписантов был о. Александр. В безобидном и патриотическом письме
авторы просили разрешить на средства народа восстановить храм-памятник Христа
Спасителя в Москве, как память «в честь всех тех, кто отдал свою жизнь не
только за Родину, за Сталина, но за веру и Отечество. И чтобы в этом храме
совершались их молитвенное поминовение». К письму прилагался список 300 воинов
— жителей Двуречек, погибших в 1941-1945 гг.
Письмо,
естественно, было переслано для рассмотрения в Липецкий обком КПСС, и по нему
выехал на место один из работников отдела пропаганды и агитации, будущий
уполномоченный Совета по делам религий при Совете Министров СССР по Липецкой
области И. В. Люков. После этого письма состоялось знакомство Люкова с о.
Александром, которое со временем переросло в многочисленные и многолетние
обвинения, зачастую необоснованные, со стороны Люкова по отношению к батюшке, и
вынужденные оправдания о. Александра.
Первым из
пунктов обвинения стала та самая мемориальная надпись на стене храма. Люков
сказал, что её надо закрасить, так как написано «за царя», что это была война
«захватническая» и т. д. Священник и верующие возразили: форма изложения в те
годы была именно такой, а война не захватнической — «Япония первая напала на
Русский флот, и бойцы защищали своё Отечество».
И всё же
власти заставили председателя сельсовета Т. Г. Панину закрасить надпись на
стене храма. На отца Александра стали подыскивать компромат. Удобный случай
вскоре представился.
У отца
Александра был личный автомобиль марки М-21. Однажды он попадает на ней в
аварию и получает страховку за неё, затем машина будет украдена. Ему возместят
ущерб — 5 000 рублей. В то время купить новую машину было не так просто. Отцу
Александру разрешают собрать машину самостоятельно из запчастей и агрегатов.
Ему было дано разрешение, собрать автомобиль ГАЗ-22 «Волга».
После того,
как автомобиль был собран и зарегистрирован 16 ноября 1978 г. в ГАИ Липецкой
области, в июне 1979 г. по пути в Москву, на похороны своей тёщи отец Александр
снова попал в аварию на территории Венёвского района Тульской области. И снова
инспекция госстраха возместила ему стоимость ремонта — 1 021 руб. Все эти факты
вызвали волну подозрений о связях священника А. В. Дронова с инспекцией
госстраха. Люков написал десятки писем и запросов в ГАИ Грязинского района, УВД
Липецкой и Тульской областей и, наконец, МВД СССР с просьбой сообщить:
выдавалось ли разрешение на сборку автомашины ГАЗ-22 и с требованием ответа:
«чем это было вызвано?»
Начались
проверки документов и материальных ценностей в Никольской церкви, проверки
подлинности документов приобретения запчастей, обоснованность страховых выплат
и т. д. Но, оказалось, что всё в порядке. Однако Люков не успокоился и
перепроверил официальные письменные ответы органов милиции. Безрезультатно...
Проверяя документы, складывалось такое ощущение, что Люков ничем в Липецкой
области не занимался, а лишь одним священником Дроновым. Ведь нужна масса
времени, чтобы организовать проверки и отслеживать все действия Дронова, вести
переписку с Москвой, Советом по делам религий и епархиальным управлением и т. д.
Самые
трагические события ещё впереди. Люков задался целью — любыми возможностями
расправится с непокорным священником, несмотря на то, что у о. Александра было 5
детей, и их надо было кормить, одевать и воспитывать.
После
очередной проверки деятельности прихода... обнаружилась «крамола» — священник
Дронов занимался благотворительностью. За это административная районная
комиссия оштрафовала о. Александра на 50 руб., заодно подвергли штрафу
председателя исполоргана церкви с. Двуречки Шмелёва на 20 рублей, за то, что
способствовали заниматься благотворительной деятельностью священнику Дронову. В
деле нет пояснений — какой же благотворительностью занимался Дронов, кроме
представленных им документов о перечислении своих средств в качестве
добровольных взносов в Российский фонд Мира. Отметим, что средства в фонд Мира
тогда собирали повсеместно, и платежи приветствовались.
План Люкова
начал осуществляться. Наказание священника штрафом давало формальную
возможность уполномоченному отозвать регистрацию Дронова, а правящему архиерею
уволить его или перевести на другой приход. Отзыв регистрации священника, как
правило, производился за грубые неоднократные нарушения законодательства после
официальных предупреждений, но таковые Дронову не выносились. Тем не менее, 25
июня 1980 г. Протоиерей Александр Дронов был отстранён от службы. Это даже несмотря
на то, что у отца Александра были хорошие отношения с епископом Воронежским и
Липецким Ювеналием (Тарасовым). Почему он принял такое решение?
Непокорный
священник обжалует решение административной комиссии в прокуратуре. Правда была
на его стороне, прокуратура выявила ряд нарушений со стороны комиссии и
установила, что штрафы были наложены незаконно.
Казалось,
правда восторжествовала, все должны вздохнуть спокойно и начать работать. Но
Люков обратился в Грязинскую прокуратуру о несогласии с её решением и требовал
от Грязинского райисполкома не соглашаться с представлением прокурора. И
прокуратура пошла навстречу Люкову и вынесла решение о дополнительном изучении
этого дела.
Далее в
решение исполкома вводятся новые обвинения против А. Дронова о якобы
«привлечении несовершеннолетнего Сергея Басинских к участию в проведении
богослужения, совершению похоронных обрядов». Отцу Александру припомнили всё,
начиная с купли-продажи дома священника и, заканчивая покупкой запчастей для
машины. Позднее все эти обвинения не подтвердятся. Вот такой дан был старт к
расправе над священником, уже отстранённым от служения.
Отца
Александра назначили служить в Георгиевской церкви г. Данкова. Эту новость
спешил сообщить Люков сам и для этого пригласил Дронова к себе в кабинет. И
обманным путём, не давая прочитать текста, предложил ему подписать бумагу, в
которой были обличающие факты против деятельности о. Александра. Когда он начал
подписывать бумагу, то увидел несколько фраз и всё понял, что подписывает себе
приговор (клевета, придуманная Люковым, тянула лет на 50, а то и на вышку).
Дронов потянул лист на себя, но Люков, вырывая лист из рук священника, разорвал
его. Это добавило масла в огонь. На следующий день управляющий епархией Ювеналий
подписал новую бумагу №268. Дронову, так и не доехавшему до Данкова, в
назидании было указано «вы проявили не кротость и смирение духа в повиновении,
а дух гордыни и всякого неприличия в почитании Епископу», «я отстраняю вас от
служения в Георгиевском храме г. Данкова».
Выглядит это
весьма противоречиво, потому что несколько месяцев до этого письма, епископ
Ювеналий писал патриарху Московскому и Всея Руси Пимену другое письмо, в
котором представлял протоирея А. В. Дронова, как лучшего священника епархии,
для награждения.
Получив
отстранение от службы, о. Александр Дронов пишет епископу Ювеналию покаянное
письмо с просьбой об оставлении его в Церкви, хотя бы псаломщиком или уволенным
за штат. В письме также говорилось о том, что о. Александр служил верой и
правдой 25 лет, из них 21 год — в Двуречках. Стремился жить по Апостолу, и
отстранён он за дела законодательные и за то, что не дал подписать на себя
клевету. Обращаясь в письме к епископу, говорит, что служил он верой и правдой
и что Двуречки — последний приход в его жизни. С этим местом много связано и,
конечно, там он и с людьми сжился. Там и похоронена его тёща, которая заменила
ему мать. «Мне бы хотелось сложить свои кости там, тем более, что этот день
совсем не далёк (письмо написано было от 6 июля 1980 года).
Эта просьба
не будет услышана. 28 июня в Двуреченский приход приехали члены районной
комиссии для переизбрания членов исполнительных органов и ревизионной комиссии.
Оснований для такой чистки не было: видимо, сыграла роль Люкова в этом деле.
Присутствовал на этом собрании и священник Дронов, так как он оставался в
должности сторожа храма.
Верующие
возмущались необоснованными претензиями, а Дронов перед собранием предложил по
церковной традиции помолиться. Приехавшие посчитали это срывом собрания. Составили
акт, в котором обвинили Дронова, и направили этот акт в административную
комиссию. Долго ещё будут длиться судебные тяжбы по навету Люкова.
Не перенесёт
этого бремени жена отца Александра: после болезни она скоропостижно умрёт.
Вскоре его попросят и с должности сторожа. Гонения со стороны Люкова
продолжаются. Не выдержав такого несправедливого давления, Дронов пишет письмо
в адрес Председателя Президиума Верховного Совета СССР Л. И. Брежнева и
Святейшего патриарха Пимена. В письме он описывает детально всю свою жизнь и
прилагает оправдательные документы, квитанции о перечислении денег в фонд Мира,
заявление граждан с просьбой вернуть его в церковь, доказательства гонений и
притеснений со стороны Люкова. Отец Александр в письме просил поддержать его в
получении пенсии. На это письмо Дронову было сказано, что факты в отношении
Люкова не установлены, и, более того, у заявителя «нет никаких оснований
добиваться назначения пенсии».
После
обращения священника в Верховный суд РСФСР суд утверждает мировое решение с
последующим восстановлением его в должности сторожа храма. Кажется, что
наконец-то выход найден, справедливый и законный. Но опять «но». Люков не хочет
никого мира. Он направляет письмо в Совет по делам религий в Москву. В письме
на 9 печатных листах «доказывает» юридическую необоснованность протеста
Верховного суда РСФСР и решения Правобережного суда. Он пишет очередной поклёп
на отца Александра. Начинаются опять всевозможные проверки, и, конечно, их
организатором был Люков. Стиль работы и методы его были известны давно. Ещё в
апреле 1980 года ему делались замечания Советом по делам религий при Совете
Министров СССР, т. е. вышестоящей для него организации. В Липецкой области
побывает комиссия из работников Совета и обнаружит много недостатков в работе
уполномоченного Люкова. На замечания комиссии он никак не отреагировал, и ему
удастся «удержаться в кресле» ещё 9 лет.
Автор этой
публикации не был знаком с А. В. Дроновым. Но лично проанализировав все события
в его жизни, понимает, в какой западне оказался священник. Ведь всего этого
могло и не быть, если бы священник сразу пошёл на уступки власти. Но он не мог
этого сделать, стереть память односельчан, погибших в страшной войне. Для
Дронова совесть и честь оказались важнее, тем более, эта надпись была сделана
не им и задолго до его рождения. Отец Александр был человеком образованным, как
в сфере церковной, так и в светской. Он хорошо знал законодательство и
гражданское право. Александр Васильевич сам часто анализировал свои поступки,
находя ошибки в них. Но его непоколебимая вера в добро и справедливость вновь и
вновь оправдывала его поступки. Будучи уже дома и находясь уже больным и
немощным, он прокручивал мысленно свою жизнь... Ведь могла она сложиться иначе,
если бы не лютая ненависть одного человека.
Судьба его 5
детей сложилась хорошо, все они получили образование и были хорошими людьми.
Единственный сын о. Александра пойдёт по его стопам, он получит духовное
образование. Судьба отца, конечно, коснулась детей, они много переживали, но не
сломались. Они любезно предоставили автору документы из семейного архива. Отец
для них и для других людей был добрый и бескорыстный, помогал нуждающимся, хотя
сам порой испытывал нужду. Незадолго до смерти он получал небольшую пенсию по
инвалидности.
В некрологе
«Вечная память почившему», опубликованном в «Журнале Московской Патриархии» в
1988 году, в котором о. Александр Васильевич печатался при жизни, наряду с
биографическими данными, сказано: «Все свои силы отец Александр отдавал
церковной общине и храму. При его пастырском участии выросло целое поколение
прихожан. Они в свою очередь уважали своего пастыря за кротость и любвеобилие.
Много трудов отец Александр положил на благо украшения храма. За ревностное и
многолетние служение Церкви Христовой награждён крестом с украшениями и
Патриаршей Грамотой. Накануне кончины исповедовался и причастился Святых
Христовых Тайн. Чин отпевания в Никольском храме с. Двуречки совершил
архимандрит Даниил, благочинный храмов Липецкого округа, и клирики епархии».
Судьба
Люкова, который отравлял жизнь многим, в том числе и священнику Дронову,
интересна с точки зрения справедливости. Через год после смерти о. Александра в
1989 году, Люкова освободят от должности уполномоченного по делам религии, а
спустя 7 лет он умрёт.
Мы,
сторонние наблюдатели непростой жизни правдоискателя о. Александра Дронова
можем с уверенностью сказать, что он и сегодня является примером для бушующих
поколений, как борца за справедливость и честное служение Церкви.
Юдина Яна
Александровна,
заведующая Грязинским краеведческим музеем (г. Грязи, Грязинский район)
Литература:
1. Казявин. А.К. Правдоискатель. / Л.К. Казявин —
«записки Липецкого областного краеведческого общества», выпуск X. 2013.
Выдержка из письма
протоиерея Александра Дронова Президиуму XXIII Съезда КПСС 1966[1]
[1] Государственный Архив Липецкой области. Ф. Р-2184
Оп. 1 Д. 19. Л. 23. Выдержка из письма протоиерея Александра Дронова Президиуму
XXIII Съезда КПСС 1966 года опубликована в издании: Клоков А.Ю. Найдёнов А.А.
Храмы и монастыри Липецкой епархии. Храмы Липецка. Липецкое областное
краеведческое общество. Липецк, 2006. С. 42—43.
Комментариев нет:
Отправить комментарий